Гамбит предателя  - Евгений Лакс

– В ближайшем доме я нашла две шкуры для ночлега и собрала провизию. Часть пожитков упаковала в рюкзак, а что не уместилось, уложила на тебя сверху.

– Да это я вижу сам. Как я оказался здесь?

– Я принесла тебя.

– Э-э… Как?

– Вот так. – Меланта встала и показала. Так жених выносит невесту из храма бракосочетания.

– Ты тащила все это барахло и меня в придачу на своих руках всю дорогу?

– Да. Когда начало темнеть, я решила устроить привал. Также следовало осмотреть твою рану. Мне кажется, там все в порядке. Однако пришлось пройти еще пару миль, пока не попалось подходящее для человека место. Тебе нравится?

– Угу. – Неглубокая пещерка не спасала от дующего с гор холодного ветра, но на лучшее в аркейских горах надеяться не приходилось. Шкура лежала на очищенной от камней земле. – Костра не хватает.

– Рядом нет деревьев. Не ходила на разведку, ибо не могла оставить тебя одного в бессознательном состоянии. Я поищу, если нужно.

– Нет, спасибо.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Нет. Мы можем поговорить?

– Мы сейчас разговариваем. Разве нет?

– Нет. Подойди сюда. Пожалуйста.

Децимус приземлился на устроенное ему место ночлега и пригласил Меланту сесть рядом. Когда девушка выполнила просьбу, он открыл рот, но вопрос застрял в горле, и маг погрузился в мысли. Ситуация повторилась трижды, пока Меланта вновь не выразила обеспокоенность его здоровьем.

– Что произошло? Расскажи мне в подробностях, – решился он.

– Ты лежал на спине, пронзенный ледяной стрелой. Архонт оказался обездвижен своим собственным заклятием, но ненадолго. Я подбежала к тебе. Рана оказалось очень серьезной, судороги сотрясали тело, ты не понимал, что происходит, и был на грани. Я залила пузырек с мелоном тебе…

– Стоп! – Децимус вскочил, будто ошпарился. – Что ты сделала? Ты о чем думала? Весь пузырек?

– Я думала о тебе. Ты мог погибнуть.

Маг уже открыл рот, готовясь продолжить разнос, но прямолинейная честность Меланты смягчила его речь:

– Спасибо. Вот что случилось… Мелон. Это очень опасно. Маги применяют его внутрь лишь в маленьких дозах, когда надлежит поддерживать какое-то мощное потоковое заклинание: например, в течение долгого времени сохранять работающим портал. Иногда на инициации будущему волшебнику дают немного мелона для активации своих внутренних ресурсов, если это не происходит естественным путем. Видимо, это и случилось. Но…черт. А что было дальше?

– Я увидела, что тебе стало лучше, и бросилась на архонта. Но он оказался слишком силен, от холода у меня окоченели конечности, я не могла больше сопротивляться. Буря пронесла меня через всю улицу и ударила о стену дома. Когда я встала, ты уже был на ногах и перехватывал направленное на меня заклинание. Затем ты использовал магический выброс, поразивший архонта и стоявших за ним жителей.

– Какой еще выброс? Мой выброс – это обычная ударная волна! Без специализации – просто ударная волна; пиромант – волна раскаленного воздуха, гидромант – волна ледяного воздуха, целитель – воодушевляющий поток и так далее. Что там произошло? Нет такой магии в учебнике!

– Темный выброс, присущий некромантам. Ударная волна, наполненная темными фибрами души создателя. На сознание архонта обрушился поток твоих мыслей, воспоминаний и снов, носящих устрашающий характер. Его разум, привыкший к порядку, свету, спокойствию, оказался не готов к встрече с силой такого рода.

– Ты хочешь сказать?.. Что? Некро… кого? Это я некромант, что ли?.. – спросил Децимус слегка охрипшим голосом спустя пять минут пребывания в прострации. – Значит, мелон частично открыл способности, и оказалось, что я на самом деле – черный маг? И потому не мог выбрать путь, учась в университете?

– Очевидно, это твоя специализация. Однако тебе надлежит пройти инициацию, дабы овладеть соответствующими силами.

Маг протянул ладонь к редкой траве, пробивающейся сквозь каменистую почву. Ранее растения, почувствовав магическое возмущение, тянулись к источнику. Так он забавлялся, находясь в Арзамасе, будто общаясь с ними. Они отвечали на его вибрации, шевелили листочками, раскрывали лепестки, старались приблизиться к магии, словно ловили солнечные лучи после пасмурной недели. Сейчас же прутики травы отстранились от ладони мага, будто от нее веяло могильным холодом. Он вытянул руку и прикоснулся, и зелень постепенно начала увядать, желтеть, сохнуть.

Децимус

Снова идет мелкий дождик. А может, это в моем сознании что-то плачет.

В пути бывают такие моменты. Подходишь к двери, к повороту – и осознаешь: за ними нечто такое, что навсегда изменит твою личность. Что будет приходить в кошмарах, что кардинально повлияет на твою дальнейшую жизнь. И ты понимаешь, что этот шаг придется сделать, у тебя уже нет выбора. Еще не оценив весь ужас тайны за дверью, уже предчувствуешь последующие события. После неизбежного люди, как могут, сбегают от воспоминаний. К бутылке, к друзьям – к кому угодно, лишь бы выбросить эти мысли из головы, хотя бы перед сном. Но это не мой путь. Я собираюсь жить полной жизнью, а значит, придется осмыслить и принять.

Виновен ли я в гибели тех людей? Разум тогда словно заволокла темная дымка. Чего хотелось в те секунды? Разрушений, убийств, чужих страданий. Все, что имело значение, – мой противник. Не просто победить его, а утопить в море боли. Удалось ли это? Разумеется. Я чувствовал его муки, словно имел с ним эмпатическую связь, с той лишь разницей, что мне это доставляло противоположные ощущения. Такая же ситуация и с попавшими под горячую руку жителями. Вспоминаю то чудесное состояние. Вопли чужих страданий ласкают слух, словно песни прекрасной феи… корчащиеся на земле тела радуют глаз, как небесные сияния севера или лазурные водопады юга… Эйфория, удовольствие. Словно еще одна капля наслаждения – и воспаришь над землей. Больше всего хотелось войти в это божественное состояние снова…

Ловлю себя на пугающей мысли. Только что я умертвил десяток людей. Обрек их на участь куда более жуткую, нежели простая смерть. Человек должен чувствовать вину за содеянное или искать себе оправдания. Рано или поздно совесть сгрызет его изнутри. Но я не таков. И к чему себя обманывать? Да, это ужасно, это чудовищно. Я монстр при взгляде со стороны. И есть в этом нечто благородное, что я могу сказать себе честно и откровенно. Я даже горд тем, что могу с открытым сердцем признать: на самом деле мне наплевать на этих людей.

Да, я хотел их спасти и поступил бы так снова, если бы встал выбор, но это лишь логическое побуждение. Глубоко в душе мне нет дела до их жизней.

Конечно, это звучит ужасающе и неправильно. С точки зрения морали каких-то чисто человеческих качеств. Но бежать от своей природы, отрицать свою истинную сущность – вот это и есть настоящее преступление. Врать другим, обманывать, плести интригу? Без проблем. Врать самому себе? На это я не способен. Наверное, я плохой человек. Ну что ж… это не новость. Сегодня я лишь узнал корневые причины.